Заметка написана в 1959 г. в то время, когда автор Мюррей Ротбард (Murray N. Rothbard) ещё учился в аспирантуре.
По-видимому, самым распространённым аргументом в пользу демократии является то, что она использует "избирательные бюллетени вместо пуль", то есть, тяжёлый и разрушительный процесс насильственной смены правителей она заменяет мирным переходом власти в соответствии с волей большинства. Некоторые демократы определяют демократию как правление большинства, в то время, как другие накладывают на это правление ограничение: меньшинства должны быть свободны в своих попытках стать большинством. Но, какое бы определение ни принималось, "аргумент о мирной смене власти" является доминирующим. (Другой важный аргумент в пользу демократии -- то, что большинство всегда, или почти всегда, право в моральном отношении; но за последние годы это верование изрядно подрастеряло сторонников).
Однако, несмотря на свою распространённость, "аргумент о мирной смене власти" просто принимается на веру, практически без попыток какого-либо анализа. В частности, никто не исследовал следующий вопрос: совместимы ли существующие формы демократии с этим аргументом, и какую специфическую форму правления влечёт за собой апелляция к нему? Вместо этого просто принимается за аксиому, что доктрина "мирной смены правительства" автоматически дает мандат на власть демократии любого типа.
Но давайте исследуем эту доктрину повнимательнее. В реальности она утверждает, что в долгосрочном плане мнение большинства правит при любой форме государственного устройства, и что, следовательно, лучше предоставить ему возможность править мирно, как при демократии, нежели вынуждать большинство периодически выходить на улицы для осуществления насильственного переворота или революции. Бюллетени, таким образом, становятся на место пуль в самом буквальном смысле, поскольку демократические выборы приносят тот самый результат, который был бы достигнут, если бы большинство должно было бы в насильственном столкновении испытать свою силу по отношению к меньшинству.
Таким образом, мы получаем критерий демократичности, который следует из "аргумента о мирной смене власти": результат выборов должен быть тем же, что и исход сражения. Важно понимать, что этот критерий жестко следует из аргумента, и что если мы принимаем аргумент и одновременно обнаруживаем, что определённая форма демократии систематически приводит к результатам, сильно отличным от результатов гражданского столкновения, то мы должны либо отвергнуть такую форму демократии, либо отказаться от аргумента.
Как же будет выглядеть американская демократия, или демократия любого другого государства, если мы подвергнем её проверке в соответствии с нашим критерием? По-видимому, наиболее фундаментальной нормой демократии (если исключить малое число традиционных установлений в некоторых университетах Англии) является правило "один человек -- один голос". Хотя наблюдающиеся на практике особенности распределения электората обычно приводят к некоторому "утяжелению" голосов в сельских и других местностях, повсеместно принятый демократический идеал подразумевает, что один человек распоряжается ровно одним голосом, и этот идеал с достаточно точно реализуется на практике. Однако, если мы попробуем оправдать это установление на основе "аргумента о мирной смене власти", нас ожидают фундаментальные трудности.
Во-первых, совершенно очевидно, что люди в неравной мере наделены физической силой. Женщины, старики и больные при "проверке в бою" покажут очень низкие результаты. Таким образом, "аргумент о мирной смене власти" не даёт оснований для наделения голосом членов этих физически слабых групп. И не только их: к голосованию не должны допускаться "белобилетники", а также все граждане, не прошедшие тест на пригодность к строевой службе в военное время. С другой стороны, условием допуска к голосованию не должно быть прохождение теста на грамотность, поскольку умение писать и читать не имеет никакого отношения к бойцовским данным. Кроме того, одновременно с лишением права голоса людей, не пригодных к участию в боевых действиях, мы, по-видимому, должны предоставить более одного голоса каждому, прошедшему боевую подготовку (например, солдатам и полицейским), поскольку очевидно, что группа хорошо подготовленных бойцов может без труда нанести поражение гораздо более многочисленному отряду, состоящему из дилетантов, даже если противники не уступают друг другу в стойкости и мужестве.
Кроме игнорирования неравенства в физической силе и боевой подготовке, существующие демократические системы не удовлетворяют логическим требованиям "тезиса о мирной смене власти" ещё в одном отношении. Проблема возникает из-за неравенства в другом фундаментальном аспекте -- различия в степени заинтересованности или в силе приверженности. Например, 60% населения могут относиться отрицательно к предлагаемой политике или политической партии, в то время, как 40% поддерживает её. В условиях демократии данная политика или партия потерпит поражение. Однако, может оказаться так, что основная часть из этих 40% поддерживают данную меру или кандидата со страстью и энтузиазмом и поэтому, в отсутствие демократии, готова сражаться за своё дело с оружием в руках. При этом большинство в 60% весьма слабо заинтересовано в этом деле. На демократических выборах голос апатичного, почти не заинтересованного человека имеет такой же вес, как и голос горячего приверженца. Однако в силу отсутствия интереса, вполне может оказаться так, что ни один человек, входящий в большинство, не стал бы воевать против своих оппонентов.
Таким образом, если мы принимаем "тезис о мирной смене власти" в пользу демократии как средства заменить пули бюллетенями, то мы должны согласиться, что демократический процесс, придающий безразличному человеку такой же вес, как и энтузиасту, не удовлетворяет нашему собственному критерию. Безразличный никогда не пройдёт испытание боем, и, следовательно, существующие демократии систематически искажают результаты выборов по отношению к гипотетическим результатам вооружённых столкновений.
По всей вероятности, ни одна процедура демократического голосования не может дать удовлетворительное решение этой проблемы. Тем не менее, можно многое изменить в нынешних формах, чтобы сделать их более соответствующих нашему критерию. Основная тенденция в истории современных демократий состоит в том, что участие в голосовании для народа все более облегчалось. Однако, это прямым образом нарушает критерий, поскольку это означает, что безразличным людям становится все легче и легче повлиять на исход голосования. Но чем больше веса мы придаём голосам безразличных, тем меньше наша демократия удовлетворяет ее собственному критерию. Очевидно, для обеспечения того, чтобы голосовали только по-настоящему заинтересованные люди, нужно сделать участие в голосовании более трудным. Здесь мог бы быть очень полезен умеренный подушный налог, не настолько высокий, чтобы отстранить от выборов массу энтузиастов, которые не могут позволить себе этот расход, но достаточно большой, чтобы отпугнуть безразличных.
Другим полезным шагом, вероятно, было бы удаление всех фамилий из избирательных бюллетеней, чтобы каждый голосующий сам вписывал имя выбранного им кандидата. Таким образом не только будет устранена явно недемократичная привилегия, предоставляемая государством тем людям, чьи имена напечатаны в бюллетенях, но и вся процедура придёт в большее соответствие с критерием, поскольку избиратель, который не знает фамилии предпочитаемого им кандидата, едва ли станет сражаться на его стороне.
Таким образом, "аргумент о мирной смене власти" не только не санкционирует все современные демократии, но и требует глубоких и радикальных изменений в существующих демократических структурах. Для того, чтобы учесть различия в силе, все граждане, не пригодные к участию в боевых действиях, должны быть лишены голоса, а солдатам и полицейским должно быть предоставлено по несколько голосов. Для учёта разной степени заинтересованности и энтузиазма, доступ к участию в выборах должен быть затруднён, а не облегчён, в том числе путём введения всеобщего подушного налога на участвующих в голосовании. И даже в этом случае, по всей вероятности, будут существовать серьёзные искажения, поскольку никакие изменения в избирательных законах не могут выявить той степени заинтересованности, которая нужна, чтобы вывести гражданина на улицу сражаться за своего кандидата или политическую программу. То есть, вполне возможно, что "аргумент о мирной смене власти" является внутренне противоречивым, и ни одна система голосования не может ему удовлетворять. Но, даже если мы отвлечёмся от присущих ему внутренних несоответствий, существующие демократии никоим образом не могут быть оправданы с помощью этого аргумента, и его применение требует радикальных изменений, наподобие тех, набросок которых мы дали выше.
Мы убедились, что демократия в том виде, в каком она известна современному миру, характеризующаяся бесплатным участием в голосовании и принципом "один человек -- один голос", не только не поддерживается, но и прямо отрицается господствующим доводом в пользу демократии. От чего-то одного -- либо от аргумента, либо от системы -- необходимо отказаться.
- Войдите, чтобы оставлять комментарии